Rambler's Top100

Стихом расширив рамки прозы ...

* * *

Стихом расширив рамки прозы,
дождей подслушиваю речь.
Роняет небо капли-слёзы.
Так много слёз Не уберечь

и не собрать небес роптанья
и всхлипы горькие в одно, -
водой дождей сочатся, тайно
уходят на земное дно

сквозь капилляры почвы влажной
и застывают в монолит
утрат, вины однообразной,
болезней сердца и молитв.

* * *

Две серёжки - две слезинки,
две настенные картинки, - 
всё, что в память мне осталось
от тебя, мой добрый друг.
И почти что позабыла
я, как жирные чернила
на бумаге расплывались
под нажимом нервных рук;

как вода у ног плескалась,
и как капелька стекала
на виске, оставив стежку
белой соли в жаркий день;
как сквозь ивовые ветви
солнце золотистым светом,
рассекало на мережку
неспасительную тень.

Вот уж грустною капелью
дождик шелестит за дверью,
еле слышен из прихожей, - 
осень песенку поёт.
И под зонтиком седая,
друг о дружку согреваясь,
пара старичков в калошах
медленно сквозь дождь бредёт.

"Всё проходит. Всё проходит, -
осень лейтмотив выводит. -
Ваша жизнь - такая малость,
как сезонов мерный круг."
Две серёжки - две слезинки,
две настенные картинки, -
всё, что в память мне осталось
от тебя, мой добрый друг.


Песня про брата и сестру

Проросли два семечка -
братец и сестра.
Побежало времечко -
с ночи до утра.

Полетит былиночка
дворовой тропой.
Повернёт тропиночка,
обратясь судьбой.

Приголубит долюшка -
плети да ухват.
- Потерпи, голубушка, -
тихо просит брат.

Наливает долюшка
в чашу горький яд:
"Выпьешь всё до донышка!"
- Потерпи, мой брат.

- Потерпи, сестрёночка
- Потерпи, родной
- У меня ребёночек.
- И у нас с женой.

Проросли два зёрнышка -
детки-детвора.
Торопливо времечко -
с ночи до утра.

Разродилась смертушка,
оглушая слух.
Кормит грудью детушек -
горе да недуг.

Молодое горюшко
белит сединой
братову головушку.
- Потерпи, родной.

- Потерпи немножечко,
твой недуг уйдёт, -
Брат сестре на ложечке
капли подаёт.

Проросли два семечка -
внученька да внук.
Подустало времечко,
переводит дух.

Вода

Как хорошо живую воду
пролить случайно на столе
Зажгите свет, - воды природа
видна так лучше. В серебре
зеркальных бликов отражаясь,
мы много чище и свежей.
Вода, всё больше растекаясь
неудержимостью своей,
уже до краешка доходит
и, повисая каплей вниз,
о том, что с нею происходит 
не знает.. Глупая, очнись.


Ветер

Ты подуй, подуй, ветерок.
Не гляди с утра на восток,
глаз усталых в щёлки не щурь,
не гони вчерашнюю дурь,
сотрясая белой главой,
ветер-богатырь удалой.

Полети- ка, ветер, туда,
где шипит прибоем вода,
да приляг на влажный песок.
Не гляди с утра на восток.
Растянись вдоль моря собой.
По руке прозрачной прибой
пробежит вопросом немым:
"Ох, тебе ли быть удалым?" 

Спасение души

Приготовьте мне лекарство.
Что болит? Не знаю. Здесь.
Здесь, куда ложатся тени
резких слов, где чья-то спесь
в гнёзда сонного сплетенья
ядовитою змеёй
всё откладывает яйца,
где широкой пятернёй 
бронхи расправляют пальцы,
и куда застрявший ком
в горле, скатится слезою,
чтоб однажды вечерком
перекрыть всю грудь собою.

Дайте. Дайте мне лекарство!
Помогите притупить
боль несносную в сплетенье
рук утраченной любви
и безжизненных сомнений,
веры во Вселенский Смысл,
обесточенной надежды.
Не вздыхай и не молись, -
Смысла нет. Разбит, повержен.
Даже если сущий Бог,
то и он тебе, похоже,
не облегчит горький вздох,
не поможет. Не поможет.

* * *

Прикорну, прикрою очи.
Уходи, шальная мысль.
Не тревожь меня средь ночи,
не зуди и не гонись

за, несущейся в припрыжку,
кровью напряжённых вен.
Дай, голуба, передышку.
В черепные своды стен

не стучи тревог набатом,
не растягивай виски.
Я ли в чём-то виновата?
Не рассеивай тоски

семя жгуче-ледяное 
в обессилевшей груди.
Дай, сердешная, покоя, 
этой ночью не буди.

* * *

Садится солнце. На закате
мерцает желтоватый свет.
Когда огонь в своей лампаде
погасит день, ему во след

маяк луны осветит небо.
Неровной формою блина
висит пятнистая планета.
обледенела и грустна.

* * *

Сегодня утром выпал снег.

Большие хлопья на дорогу
ложились, чтобы замереть
или, попав под чью-то ногу,
собравшись в комья, умереть.

Сегодня утром выпал снег.

Придорожный паб

Солнце южное в зените.
Вы измучены жарой.
В придорожный паб зайдите,
ненадолго посетите
сумрачный покой.

Столик в уголке свободен,
и кушетка у окна.
И горит под низким сводом
лампа по старинной моде
бледно, как луна.

И хозяин суетливый,
с проседью добряк,
вам предложит торопливо
лучшее, конечно, пиво,
охлаждённым всмак.

На высоком табурете,
стойку подперев спиной 
и бычкуя сигарету, 
улыбается приветно
музыкант-ковбой.

Медленно берёт гитару,
рядом марака кладёт
и, закрыв глаза устало,
вечно новый, вечно старый
первый такт берёт.

Струны всласть перебирает.
Марака шипит: "чши-чши".
Песню тихо напевая,
он по ходу сочиняет.
Публика, молчи.

Он поёт о том, что близко:
"Встану рано на заре.
Небо утреннее низко.
Замычит моя Артистка.
Кони во дворе.

Вороного оседлаю,
понесусь стремглав в галоп.
Под копытом исчезают
камни и ковыль густая.
Мимо - степь да сноп"

Струны всласть перебирая, -
марака шипит: "чши-чши", -
охмелевши, забываясь,
песню сердца напевает
музыкант в ночи.

Отгоревших вспышек нити
оставляет звездопад.
Если вы теперь не спите,
загляните, загляните
в придорожный паб.

 

Ваши отзывы Вы можете оставить в Гостевой книге Татьяны Калашниковой

Оставить запись в книге                   Посмотреть на книгу гостей

Вернуться...
Калашникова Т.
"Mik..."
Любое коммерческое использование материалов без согласования с автором преследуется по закону об авторском праве Российской Федерации.

Рассылка 'Рассылка Литературной странички http://literpage.narod.ru' Rambler's Top100

Сайт создан в системе uCoz