|
Зажги |
Он приходил почти каждый вечер и всегда садился за один и тот же столик, вытаскивал из кармана пачку сигарет и зажигал одновременно сигарету и свечу. У него была тяжелая зажигалка "Zippo" с резьбой на футляре, но рассмотреть рисунок я не могла. Потом он клал зажигалку на скатерть тем же движением, что и пачку сигарет. Он всегда зажигал свечу, и потому я думала, что он ждет женщину, но никто никогда не приходил. Тогда я стала зажигать свою свечу одновременно с ним. Это было совсем не для того, чтобы привлечь его внимание, нет, просто мне понравилось так делать. А если мне приходилось ждать его дольше обычного, я зажигала свою свечу, когда он появлялся, в знак радости. Но я всегда старалась, чтобы он не заметил этого. Иногда он по-приятельски болтал с барменом - похоже, они давно были знакомы. Несколько раз я видела с ним каких-то людей, но обычно он был один в дыму сигарет и мерцании свечи, пил коньяк или темно-красное вино. Несколько раз он что-то писал, то и дело отрываясь. Мне показалось, это были рифмованные строки. Барчик был небольшим, столики теснились между узорчатыми обоями, но там, именно над тем столиком, за его спиной открывался выход в другой мир, который раздвигал стены и уносил вверх потолок. Над столиком висела картина, самая большая картина в этом баре. Когда-то я зашла сюда, усталая и разбитая, не видя ничего, кроме носков своих туфель. Я уползла в этот полумрак из позолоченной солнечной неразберихи стрекочущего сентябрьского дня, и, когда я подняла голову, чтобы закурить, меня унесло серо-синее густое небо, и повел за собой улетающий клин журавлей над дорогой-рекой, уходящей вместе с небом к горизонту. Я стала приходить туда, чтобы опять и опять раскрыть с журавлями крылья; наверное, другие так ходят в бассейн или на ипподром. А однажды я чуть-чуть опустила глаза и увидела его. Тогда я стала приходить из-за журавлей и из-за него, а потом из-за него и журавлей. Иногда я думала, что он вышел из этой картины. Откуда такому еще взяться? Кожаную куртку он никогда не снимал. Белые викинговские волосы спускались на жесткий воротник и цеплялись за щетину на подбородке под тонкими и четкими, как шрам, губами. Когда он поворачивался в профиль, на фоне сине-серого неба вырисовывался заостренный нос с горбинкой. Этот крючковатый нос, все черты его лица, как и пальцы, в которых тлела сигарета, были, как будто вырезаны из слоновой кости, вырезаны не грубо, но как-то резковато, словно неизвестный скульптор создал их в порыве вдохновения, да так и бросил, не придав идеальной мягкости. Я только не знала, какого цвета у него глаза, потому что этого не возможно было разглядеть на расстоянии между нашими столиками, расстоянии, которое я, честно говоря, не хотела сокращать. Несколько раз он заказывал музыкантам песню Высоцкого "Дом хрустальный". Под нее он еще больше погружался в свои мысли и, забывшись, подносил руку к свече настолько близко, словно хотел погладить трепещущий огонек и не чувствовал боли, хотя язычок огня во всю гулял по кончикам его пальцев. Я думала о том, кому он посвящал эту песню - естественно, это не могла быть я. Да я никогда и не мечтала о чем-нибудь вроде того, что он подойдет ко мне или начнет здороваться. Мечтать так же вредно, как курить сигареты и пить вино. Я все-таки бросила одну из этих вредных привычек, я бы даже сказала, самую вредную - поскольку дамские сигареты и кагор вряд ли принесли бы больше урона. Конечно, я могла бы сама подойти к нему и попросить зажигалку. И он щелкнул бы перед моим носом своей "Zippo", и я узнала бы, какой цвет у его глаз, и какой тембр у его голоса И закинула бы ногу за ногу, и он бы автоматически улыбнулся и сказал бы что-то вроде. И пригласил бы меня. И я пришла бы И стала бы одной из многих, только из многих, потому что все единственные улетели на север, и потому что ни одна из единственных не потащится через слякотный город в бар, чтобы зажечь свечу. Но я зажгу свечу и не подойду. Ведь я знаю, что тогда уже не смогу смотреть, как он посвящает кому-то песни и свечи, и не смогу видеть за его плечами серое небо и клин журавлей. А день в шумном офисе и сонное утро станут совсем безрадостными. Сейчас я надену пальто, положу в сумочку сигареты, выключу свет и пойду к свече и журавлям, то есть к нему.
|
| Вернуться... |
| Галицкая Елена |
| "Mik..." |
| Любое коммерческое использование материалов без согласования с автором преследуется по закону об авторском праве Российской Федерации. |