|
Я |
| " А теперь мы послушаем тишину..." - хотела я сказать ученице. - И Ра-а-аз!!! И дв-ва-аа! - взревело за стенкой. Полурычание с шумными вздохами. Сразу представились закатанные глаза Любови Дмитриевны, её открытый мощный рот. Подбородок, нависший над бледным ребёнком, над его дрожащими пальцами, вылупленным в ноты личиком Оленька вздрогнула, перестала играть. Мягко положила тонкие ручки на колени в пятнистых колготках и испуганно посмотрела на меня. - Я не могу так играть... Ну, что я могла сказать? Казалось, что даже фортепиано фирмы "прелюдия" вжималось в противоположную от крика стенку. Я ласково его погладила, закрыла Олины ноты, отдала их ей. Неловко как-то стало. За таких учителей, как Любовь Дмитриевна? Я не нанимала, и вообще от меня здесь ничего не зависит, даже класс моё директор хочет ей отдать. Конечно, у неё муж - зав. Директора какой-то фирмы.... - Можно я пойду? Оля топталась у ободранной двери моего кабинета. - Выучи этюд, хорошо, а то академ через... Но Оли уже не было. Дверь с нудным визгом закрывалась. - И Ра-а-аз!!! Болван! У меня уже рука устала ритм на плече отбивать! Даже я почувствовала, как мне на плечо падает огромная рука с золотым кольцом, - как мне было известно, Любовь Дмитриевна пятый раз вышла замуж за "нового русского", но из музыкальной школы, к сожалению, не уходила... А рука всё падает, и падает. А я, как в детстве, боюсь сбиться, попасть пальцами в чужую клавишу и не дать себя смять... За стенкой грохнуло - ЭлДе свалилась на стул. - Я устала! Болван... Противно было слушать дальше. Я начала собираться домой. За тёмным окном отсветами крапал дождь. На улице я шла по лужам, тщательно выбирая самые размазанные по асфальту. Осень - самое прекрасное, что может быть на свете, когда вода сливает с тебя озлобленность на мир и укутывает каким-то пустым безразличием к окружающему пространству. Ничего не ждёшь, ничего не понимаешь, ничего не слышишь. Идёшь до дому пять километров мимо проезжающих автобусов и улыбаешься контролёрам, презрительно и удивлённо поглядывающим на тебя из грязных стёкол. Поднимаюсь по крутым и заплёванным ступенькам на шестой этаж и медленно открываю дверь. Дениска радостно бросается мне на шею, чмокает в мокрую щёку. Грустно и очень щекотно от его юных усиков. Смотрит в мои пустые глаза и говорит: - Мамочка, давай послушаем сегодня тишину. - Давай, - говорю я, стягивая мерзкие от слизи летние туфли. Смотрю на себя в зеркало. Дениска уже сел вырезать картинки. Оля вчера отдала нам свои журналы "Вокруг Света". Там очень красочные картинки, поэтому Дениска не выдержал, он их очень любит. Он вообще любит всё цветное. А Оле я чего-нибудь объясню и извинясь. - Мам, там опять от мужчины письмо пришло. Конечно, он забыл. Он снова забыл о том, что это его отец! Ладно, мужчина - более понятно. Я беру конверт и вкладываю его в книгу о Шостаковиче. Есть у меня одна болезнь - лет через двадцать открыть все эти конверты и прочитать, и посмеяться над своей глупостью и безумием. А потом поехать к Дениске в приют, а он тогда будет жить в приюте, и сказать: "Видишь, какая у тебя мать! Из-за своей дурацкой гордости она погубила тебя!" Но он не поймёт. Он только улыбнётся. Я села на диван. Наша комната для Денискиного шестнадцатилетнего возраста стала слишком маленькой. Родительский шкаф с книгами, поломанный телевизор, фортепиано и белые ноты. Они лежат везде. Зовут к своим звукам поговорить - дать возможность выговориться, крикнуть... Музыка - это жизнь. И тогда Дениска заплачет по чему-то неизведанному и нелепому в его жизни, соседи, не любящие крики, начнут стучать по батареям. И это будет красиво. Как целый оркестр, и я - во главе. Но Дениска уже слушает тишину. Приоткрыв рот и тяжело вдыхая песню капель за окном. Так он отдыхает, потому что спать ему больно. Он не закрывает глаза из-за стараха не выползти из темноты. А ночью пытается меня разговорить. Он ничего не понимает, когда я ухожу от него на работу, и возвращаюсь мокрая вечером. Вчера он вырезал из сотенной купюры картинку с лошадью. Это были деньги, оставшиеся нам на месяц с моей зарплаты, так как я купила ноты Шопена. И я скоро отвезу Дениску в приют, сяду за фортепиано и сломаю эту тишину, которую я возненавидела за последние годы...
|
| Вернуться... |
| Дарьяна Антипова |
| "Mik..." |
| Любое коммерческое использование материалов без согласования с автором преследуется по закону об авторском праве Российской Федерации. |