Сорок один день

Д. М.

Эта история началась с хэппи-энда. Главные герои поцеловались на фоне какого-то совершенно невозможного заката (герои, конечно же, были разнополые, но при этом до безобразия похожие друг на друга), наперегонки побежали титры, а зрители начали выбираться из зала.
Он вошел в кинотеатр вслед за девушкой, которую встретил еще в вагоне поезда метро. Она держалась за верхний поручень обеими руками, но ее все равно безжалостно мотало из стороны в строну. У нее была короткая мятая юбка, из-под которой выглядывали худые ноги с ободранными коленками. Он сидел напротив, поэтому во всех подробностях успел изучить эти ссадины. Про себя он назвал ее Дашей.
А потом она вышла не на его станции, но он все равно пошел за ней. Даша купила билет в кинотеатр на абсолютно никчемный фильм и прошла в полутьму зала. Он пожал плечами и, последовав ее примеру, сел невдалеке. Во время фильма он дремал, но даже сквозь дрему чувствовал, как светятся в темноте фиолетовым фосфорическим светом ссадины на ее острых коленках. 
И вот, когда прогремел чужой, но от этого не менее привлекательный, хэппи-энд, он окликнул ее уже на выходе из кинотеатра:
- Даша!
Она рефлекторно обернулась, и ее поползшие вверх брови напомнили ему двух вставших на дыбы гнедых коней. 
- Мы знакомы? 
- У меня немного времени. Я хочу подарить тебе кое-что. 
Он выудил откуда-то из-за спины мыльный пузырь размером с большое яблоко. В это время они уже вышли на улицу, поэтому в пузыре своими любопытными лучами запуталось солнце, прозрачная оболочка оказалась налита светом.
- Это мне? - удивилась еще больше Даша. - Но он же сейчас лопнет.
- Ничего подобного! Мои мыльные пузыри особенные - они никогда не лопаются. Это такой подарок тебе от меня. А ты мне дай свой телефон, я позвоню и проверю, как ведет себя пузырь.
Он достал ручку и записал цифры, которые она ему продиктовала, на клочке бумаги, потом сунул этот клочок в карман, распрощался и ушел. Даша внимательно посмотрела на мыльный пузырь, дунула на него, он чуть покачнулся, но, вопреки ожиданиям, не лопнул. Она взглянула в том направлении, куда отправился молодой человек, подаривший такой странный подарок, но он уже успел скрыться за углом обшарпанного дома, и только прозрачный дымок от его сигареты, все еще вился в небе. 
Это был никто иной, как Выдуватель мыльных пузырей. По его внешнему виду об этом мало кто догадывался, потому что выглядел он совершенно, как обычный человек. Единственное, по чему можно было вычислить Выдувателя, - это маленькая баночка, которая висела на ремне его брюк. В баночке содержалась особой консистенции мыльная пена и палочка с кружком посередине. Все это очень напоминало обычный детский набор для выдувания мыльных пузырей, который продается в любом магазине. Необычной была пена - ее Выдуватель делал сам, и секрет производства держал в строжайшей тайне, в том числе и от себя. Мыльные пузыри, которые плодил Выдуватель, имели свойство очень долго не лопаться. Рекорд такого пузыря составлял две недели с хвостиком, и Выдуватель добавлял в пену все новые компоненты, надеясь когда-нибудь произвести вечный пузырь. В свою последнюю консистенцию он положил кусочек жевательной резинки, и теперь ожидал, что прорезиненная основа придаст прочность мыльной конструкции. Такой новый пузырь Выдуватель преподнес случайно встреченной девушке Даше, в полной уверенности, что он никогда не лопнет. 
Выдуватель жил в доме, который находился на перекрестии двух улиц, поэтому его северная сторона находилась по одному адресу, а восточная по другому. Квартира Выдувателя попадала и на ту, и на другую сторону: окна кухни выходили на восток, а комнаты на север. По этой причине точного места жительства у Выдувателя не было, он как бы все время находился посередине мироздания, и не мог примкнуть ни к одной из его половин.
Вместе с Выдувателем жил ученый кот по имени Дзен-Кот. Его шерсть была с синим отливом, а еще имела белые и желтые пятна, которые складывались в ромашки. Женщины-соседки обычно падали при виде Дзен-Кота в обморок, и бранили на чем свет стоит Выдувателя, так как считали, что это он собственноручно раскрасил бедное животное синей, желтой и белой гуашью. На самом деле таким был природный окрас Дзен-Кота, которым он, естественно, очень гордился. 
Они жили вдвоем в странном доме, который находился ровно посередине мироздания. Вечером, когда кто-то большой, но неосязаемый, разрывал одно солнце на тысячи мелких солнц, Выдуватель и Дзен-Кот занимались каждый своим делом. Первый взбалтывал мыльную пену или изучал учебники по химии, а второй вылизывал свою синюю шерстку и нюхал на ней ромашки или писал стихи и поэмы. Выдуватель подозревал, что Дзен-Кот гениален и собирался отнести его произведения, как только их накопится на полноценный сборник, какому-нибудь издателю. 
День, с которого мы начали свое повествование, в начале складывался для Выдувателя удачно: утром Дзен-Кот прочел свое новое творение, которое изобрел за ночь. А потом Выдуватель встретил Дашу, и вручил ей мыльный пузырь. Настроение, благодаря этим двум событиям, подскочило ввысь. Теперь оставалось только зайти к другу Витальке, чтобы проверить, в каком состоянии находится подаренный ему две недели назад мыльный пузырь. Виталька был лучшим другом Выдувателя, их дружба выдержала испытание годами. И хотя теперь они виделись редко, и у каждого била ключом своя жизнь, эта дружба не стала слабее. 
Выдуватель поднялся по знакомой лестнице. Дверь открылась в ту же секунду, как только раздалось повизгивание звонка. На пороге стояла Виталькина жена Мариша с разъеденными солью слез глазами. Она кинулась Выдувателю на шею так быстро и резко, будто была не девушкой, а распрямленной пружиной. Ее плечи ходили ходуном, сама она не могла говорить оттого, что буквально захлебывалась своим горем. Выдуватель заметил: две пряди в угольных Маришиных волосах теперь окрасились в серебряный цвет. 
Из-за двери показалась Виталькина сестра Светланка. Она взяла Маришу за руку и отвела в комнату, Выдуватель последовал за ними. Светланка - солнечная девчонка, вся покрытая веснушками, не улыбалась ему как обычно. Она прикрыла рот своей узкой ладонью и произнесла страшные слова через эту преграду:
- Витальки больше нет. Он умер.
Выдуватель не задавал вопросов. Светланкины веснушки из рыжих превратились в красные и теперь зловеще танцевали на ее лице. Это был танец смерти.
- Он просто переходил улицу, и его сбила машина. Мы только что вернулись из больницы. Тело перенесли в дом наших родителей. Сейчас Маришка немного успокоиться, и мы поедем туда.
Как будто что-то оборвалось внутри от этого шокирующего известия. Как будто и не было ничего до этой точки, которая станет отправным моментом новой жизни. Выдуватель молча вытащил баночку, открыл ее, перед этим хорошенько встряхнув, и начал надувать мыльный пузырь. Мариша смотрела на него зачаровано, как кролик на удава.
- Возьми, - сказал Выдуватель, - пусть это будет талисман, который впитает в свое пространство твою боль. Все зло сосредоточится внутри него, и больше никогда не выплеснется наружу. 
- Да ведь это всего-навсего мыльный пузырь, - скептически произнесла Света.
- Мои пузыри никогда не лопаются. 
Мариша молчала, Выдуватель раскрыл ее ладонь, положил на нее свой подарок и вышел из квартиры. 
Он шел по городу, и улицы под его ногами переплетались в тугие узлы, распутать которые не было никакой возможности. На домах висели замки, и ни один человек сейчас не обрадовался бы приходу чужака. В этом городе никто никому никогда не открывал дверей. И не потому, что люди были злые или негостеприимные, просто каждый ожидал от чужака ножа в спину. 
Выдуватель тоже попробовал повесить на свое сердце замок, но сделать этого не получилось, потому что сердце ходило ходуном в груди, и не давалось в руки. Выдуватель шел с распахнутым настежь сердцем, в которое беспрепятственно залетал ветер. Он как всегда был чем-то недоволен и что-то зло бубнил, но очень тихо - так, что слов было не разобрать. И хорошо, ведь бранящийся во все горло ветер равен стихийному бедствию.
Пачка сигарет оказалось выкуренной в одночасье, и когда Выдуватель дошел до набережной, на язык и небо у него во рту налип отвратительный привкус. Мосты стояли ощерившиеся, вздыбленные, и он почувствовал, как закипает под ними вода. Река начала булькать, и вся немногочисленная рыба, жившая в ней, всплыла на поверхность кверху брюхом. Но кому захочется этой ужасной ухи? 
Он нашел свой дом как слепой - на ощупь. На пороге споткнулся о Дзен-Кота, которому натерпелось продемонстрировать свои новые творения. Кот сиял, и ромашки, хаотично цветущие на его шерстке, благоухали. Выдуватель выругался и отпихнул Дзен-Кота ногой так, что тот даже несколько раз перекувыркнулся через голову. Такого обращения со своей персоной кот стерпеть не мог, а поэтому кинулся собирать вещи. Через пятнадцать минут Дзен-Кот навсегда исчез из жизни Выдувателя. Теперь он сочиняет свои гениальные творения на чердаке какого-то заброшенного дома.
Выдуватель не обратил на уход кота никакого внимания, а утром он проснулся от пронизывающего холода. Еще ни разу в жизни он не оставался один. Холод и одиночество стали союзниками в борьбе против него - Выдувателя. А в это время в блюдечке Дзен-Кота скисало недовылаканное молоко. 
Чтобы избавиться от своих новых наперсников, Выдуватель заспешил в дом родителей своего друга. В главной комнате были спущены шторы. Первое что бросилось в глаза, был закрытый гроб, лежащий на столе посреди комнаты. В него было собрано то, что осталось от Витальки. 
Этот гроб, обитый простенькой материей бледно-розового цвета, являлся сосредоточением всего, он был той осью, вокруг которой вращались находящиеся в квартире люди. А людей было много, все они суетились и перешептывались между собой, потому что говорить громко не полагалось. 
Опухшая от слез Маришка бродила по дому словно привидение. Казалось, что она и не видит того, что происходит вокруг. Углубленная в какие-то свои невеселые мысли, она то подходила к гробу, проводила по его крышке рукой, словно стирала с него невидимый для других слой пыли, то шла к дверному косяку, отковыривала ногтем от стены кусочек побелки и машинально засовывала его в рот.
Светланки и отца не было, они уехали заказывать венки и на кладбище, чтобы договориться о предстоящих похоронах. Виталькина мать распоряжалась на кухне. Выдуватель подошел к ней. 
- Нам рассказали, что произошло, - зашептала она. - Виталий переходил улицу в неположенном месте, будто посреди дороги кто-то выдумал ему светофор. Свидетели говорят, что он был очень рассеян и смотрел себе под ноги. Грузовик пытался его объехать, но не получилось. Он ведь расстроился очень. Мне звонил за несколько минут до случившегося. Говорил, что должен тебе что-то сообщить, но никак не может дозвониться. Он надеялся застать тебя дома.
- А он не сказал, что хотел сообщить?
- Несколько раз повторил: все кончено, потому что, порвалось что-то или как же? Ах, да, лопнуло! Что-то лопнуло.
- Мне нужно пройтись, - быстро проговорил Выдуватель, и выбежал из квартиры.
Он машинально нажал кнопку лифта, и как только двери открылись, в ту же секунду понял, что шахта ведет в преисподнею. Ему не нужно было помощи Вергилия, чтобы подсчитать, сколько здесь кругов - триста шестьдесят пять, и каждый до краев наполнен испепеляющей болью. Ничего, кроме боли...
Устройство ада было неожиданно простое: бесконечная повторяемость одного и того же. Но привыкнуть к этим повторам просто невозможно. Каждый раз, на каждом новом круге, невидимые работники преисподней с методичной точностью воспроизводили те же самые пытки, что были на предыдущих. Ты уже во всех подробностях знаешь, что будет сейчас с тобой происходить, но от этого ужас становится еще более невыносимым: он заглатывает внутрь себя всю твою сущность и ты, окутанный им, как погребальным саваном, наматываешь круг за кругом своего внутреннего ада.
В такое печальное место попал Выдуватель, но ему, похоже, было все равно. Поэтому, когда открылись двери лифта, и он понял, куда ведет мрачная шахта, не один мускул не дрогнул на его лице. Выдуватель шагнул в кабину, и она, радостно повизгивая, тотчас понесла его вниз.
На следующий день были похороны. Выдуватель нес гроб. Сначала он думал, что будет очень трудно - унылые лица, последнее прощание, земля, втягивающая в себя прямоугольник, обитый простенькой материей бледно-розового цвета. Но на деле похороны оказались чуть не самыми легкими в эти дни. Все самое плохое началось после.
Мариша всю дорогу не отнимала своей руки от гроба. Поэтому, когда стали засыпать землю, ее держали за руки подруга и Светланка. Не будь их рядом, она бы спокойно дала себя закопать живьем.
На поминки Выдуватель не остался, он поехал на то место, где погиб его друг. Ничего особенного - обычное перекрестие улиц, и только небольшое, побуревшее от прошедшего времени и успевшее впитаться в асфальт, пятно напоминало о том, что было. Люди вели себя нормально: шли по своим делам, болтали о том, что их заботило.
Выдуватель на миг представил себе, как изменилось здесь все после того, как грузовик проехал по человеку. Все до одного повернули головы в ту сторону, возможно, кто-то даже завопил или от неожиданности или потому что представил себя на месте несчастного. Кто-то кинулся звонить в скорую, кто-то в милицию. Но ни один не ушел - всем было любопытно, каждый считал своим долгом досмотреть бенефис смерти до конца.
Смерть завораживает людей. Каждый из них знает, что свою собственную кончину он никогда не увидит, вот почему его так интересует чужая. Он смотрит на нее, и тут же пытается примерить на себя, словно баснословно дорогое платье в витрине элитного магазина - его нельзя купить, его даже нельзя померить. Можно только представить, что оно на тебя надето. 
На смерть смотрят с содроганием, но с содроганием гипнотическим, без возможности оторваться. Наверное, так смотрели бы на динозавра, окажись он вдруг на одной из центральных улиц какого-нибудь города. На смерть взирают открыв рот и указывая на нее пальцем. Иногда ее пытаются подразнить, кривляясь и показывая ей рожи. Но все знают, что смеяться последней будет все-таки она.
Мимо Выдувателя проходили два мальчика-школьника. Один из них говорил другому:
- Вот здесь произошла та авария. Я смотрел на этого человека, и видел, как он переходил дорогу. А до этого у него в кармане что-то взорвалось так: "бабах!". Он начал звонить кому-то по сотовому, очень злился. Убрал телефон и пошел прямо под колеса машины. Грузовик подмял его под себя и протащил несколько метров по асфальту. Представляешь, что от него осталось? 
Выдуватель не стал слушать дальнейших подробностей. Он перешел дорогу в том самом месте, где перешел ее Виталька, направляясь, видимо, к дому Выдувателя. Но он по странному стечению обстоятельств не дошел, и не успел сказать о том, что очередной мыльный пузырь лопнул, убив тем самым его последние надежды. 
А в доме у Выдувателя завелись мыши. Их обрадовало отсутствие Дзен-Кота, и теперь они, не стесняясь, бродили по полу и даже по стенам. Мыши и на Выдувателя не обращали особого внимания, словно его уже не было, словно он уже умер.
На девятый день состоялись поминки. Опять люди, которые лезут к родне с соболезнованиями, опять искривленное горем лицо Мариши. На этот раз она тихо сидела в углу на стуле, и прожигала взглядом дырку в полу.
К Выдувателю подошла Светланка:
- Кажется, что Марина никогда уже не оправиться, - сказала она.
- Ей нужно просто начать верить в себя, в свою новую жизнь.
- Этого не будет. Да еще мыльный пузырь, помнишь, который ты ей подарил? Он лопнул. Теперь ей вообще не во что верить.
Когда Выдуватель вернулся домой, он увидел, что дом его разошелся по швам. Ровно посередине зияла огромная трещина, которая делила квартиру Выдувателя на северную и восточные стороны. В квартире гулял ветер, иногда залетали птицы. 
Самыми страшными оказались ночи: их было много - целая стая, они были черны, крикливы как вороны и неотличимы одна от другой. Где-то за окном цвела сирень. Выдувателю казалось, что там лежит истерзанный Виталькин труп, который, разлагаясь, издает отвратительный запах сирени. Выдуватель выдержал бы запах разложения, но запах сирени был просто невыносим: он пробирался через закупоренное окно и плотно задернутые шторы. Чуть-чуть горьковатый, пьянящий, этот аромат наполнял комнату и следовал за Выдувателем по пятам. Он вспомнил, как в детстве они с друзьями искали на кусте белой сирени цветки не с четырьмя, а с пятью или даже шестью лепестками. Все друзья находили и, загадав свое самое сокровенное желание, съедали горький цветок. Только Выдуватель никогда не находил счастливых цветков с пятью лепестками. 
Теперь, спустя годы, этот запах как бы напоминал ему, что для него никогда не будет цветов счастья. А, может, стоит только хорошенько присмотреться, и вот он - пятилистный цветок сирени. Главное - быть внимательным и не сбиться со счета.
Один раз, когда стало совсем невмоготу, Выдуватель снял трубку со своего телефона и наугад набрал какие-то цифры. Ему хотелось услышать человеческий голос, ему хотелось знать, что он не остался единственным живым человеком во всем мире. Выдуватель слушал, как низкий мужской голос надрывно кричит в трубку:
- Алло! Алло! Перезвоните, вас не слышно!
А он держал трубку у самого уха и пытался представить себе, кто он этот совершенно незнакомый человек. Но Выдуватель знал, что этот чужой голос никогда не закроет телефонной пустоты...
Он пошел на кухню, перебравшись через трещину, которая теперь делила его квартиру пополам. Но в холодильнике не было продуктов: мыши каким-то образом пробрались туда и все сожрали. Мыши проникли даже в душу Выдувателя и скребли там своими отвратительными лапками с наточенными коготками. Он пробовал травить их мором, но они, объевшись его, начинали хихикать по углам.
В эти дни Выдуватель редко выбирался из дома. Но один раз, когда ему пришлось пойти по делам, случилась очень неприятная встреча. Выдуватель проходил мимо какой-то подворотни, и оттуда на него внезапно повеяло сыростью. Просто весь утренний туман забрался сюда, чтобы спастись от губительных лучей солнца. Недолго думая, Выдуватель шагнул в подворотню, навстречу притаившемуся там белесому сгустку. Туман печально перетекал туда-сюда, он каждую секунду менял обличия, смотрел вокруг тысячью глаз и трогал пространство тысячью рук. Туман принял Выдувателя в свои объятья, как старого знакомого, и прошептал: 
- Мы с тобой одной крови. Мы занимаемся одним и тем же - пытаемся хотя бы на краткий миг сделать иллюзию реальностью.
Плотная субстанция улыбалась Выдувателю, но в этой улыбке ему виделся звериный оскал. Выдуватель понял, что попал в ловушку: туман специально завел его сюда, чтобы погубить. Люди, заблудившиеся в его мутной субстанции, зачастую становились ее частью. И Выдуватель заметил, что его руки и ноги постепенно сливаются с туманом.
Но тут в подворотню пришло солнце. Его острожный луч-щупальце упал на мутную завесу, и тут же разогнал ее. Через несколько минут Выдуватель стоял один посреди двора. Все окна дома были плотно закупорены, и только одно окно было открыто, там пузырилась белая занавеска... 
Был сороковой день с того дня, как погиб Виталька. Выдуватель снова пришел к нему в дом. Мариши не было, уже три недели она лечилась в больнице от нервного расстройства, которое случилось у нее после смерти мужа.
Поминальный стол ломился от еды. Люди сидели тихо, никто не решался смотреть на Виталькину фотографию, которая стояла в углу. Выдуватель подумал, что окружающим просто стыдно, что вот они продолжают жить, а Виталька нет. 
Светланка подошла к Выдувателю и налила ему из графина красной жидкости.
- Это специальная наливка, я ее настаивала на своих снах. Очень крепкая, очень пьяная.
Выдуватель улыбнулся ей, и выпил все залпом. А проснулся он от жуткой головной боли. Сквозь щели в его развалившемся доме светило заходящее солнце. На часах было шесть часов восемнадцать минут. Выдуватель присвистнул, оказывается, он проспал целый день с этой чудесной наливки. Нужно было сходить в магазин и купить чего-нибудь выпить. Но денег не было. Выдуватель перерыл в поисках все карманы. Наконец, он решил посмотреть в куртке. Вместо денег он нащупал там клочок бумаги, развернул, оттуда на него безмолвно уставились черные цифры. 
Выдуватель поднял трубку телефона, но сигнала не было. Он опустился на колени и увидел, что провод перегрызли мыши. Тогда Выдуватель натянул брюки, надел рубашку и прямо через трещину в стене выбрался на улицу. На углу одиноко стояла кабина таксофона. Если завернуть за угол, можно было увидеть извивающуюся черными узорами чугунную ограду. Кажется, за ней находилась районная библиотека. Выдуватель вспомнил, что осенью между прутьев этой ограды застревают опавшие с деревьев листья - ошметки летнего великолепия.
Выдуватель зашел в кабину таксофона и набрал номер, который сорок один день назад был нацарапан им на клочке бумаги.
- Алло! - глухо щелкнуло в трубке. 
- Даша?
- Да, это я.
- Меня зовут Выдуватель. Помнишь, я подарил тебе мыльный пузырь, тогда, у выхода из кинотеатра.
- Помню, - раздалось после недолгого молчания. - Спасибо, конечно, но твой пузырь лопнул.
- Когда?
- Сегодня, несколько часов назад. Я не хочу об этом говорить...
Даша прервала соединение. Выдуватель задумчиво приложил к виску трубку, из которой жалящими осколками раздавались короткие гудки. Так прошло несколько минут, а потом он вышел из кабины таксофона, и пошел вдоль чугунной ограды, которая змеевидно извивалась черным цветом. На ходу Выдуватель вытащил из кармана пачку сигарет и закурил. 

лето 2003